“Кому-то надо страну защищать, я и поехал”, – южноукраинец Роман Пилявский

Южноукраинец Роман Пилявский принципиально не стал уклоняться от мобилизации, попал в пятую волну, а затем был откомандирован на задание в зону антитеррористической операции.

Несколько лет назад «Контакт» писал о конкурсе «Comedy Club Ukraine», где одним из победителей оказался выходец из нашего города Роман Пилявский. 

Во время учебы в Севастопольском национальном университете ядерной энергии и промышленности он увлекался самодеятельностью и КВНом. 

После окончания вуза некоторое время проработал на ЮУ АЭС в дозиметрии, но тяга к искусству взяла свое. Сейчас ему уже 29, обзавелся собственной семьей, живет в Киеве и успешно работает в шоу-бизнесе. Вернее, так жил и работал бы, если б не мобилизация…

Недавно Роман, будучи в отпуске, заезжал к родителям в родной Южноукраинск, где до сих пор прописан. По просьбе «Контакта» лейтенант Нацгвардии Пилявский поделился впечатлениями от службы в целом и пребывании в зоне АТО, в частности.

«КОМУ-ТО НАДО СТРАНУ ЗАЩИЩАТЬ, Я И ПОЕХАЛ»

Пришли, принесли повестку родителям. Это было в апреле 2014 года. Тогда уже началась первая волна частичной мобилизации. Мама сказала, что я тут не живу. Узнав об этом, решил, что отсиживаться неправильно. Приехал, явился в военкомат, прошел медосмотр, оставил номер телефона. Через год позвонили, спросили, служить хочу? Я сказал: «Не хочу, но если надо – пойду».

Служу с 24 февраля, уже почти полгода. Должен был в Одессе служить, но получилось, что остался в Николаеве, в Национальной гвардии, попал в часть №3039. Люди там, в основном, из Николаевской области. Я – атомщик, и военно-учетная специальность с этим связана: радиационная, химическая и биологическая защита. Вообще меня брали начальником химической службы, а когда пришел, поставили командиром стрелкового взвода. Во взводе 30 человек вместе со мной. Стрелять учились, один раз съездили на полигон. Навыков, приобретенных на военной кафедре, недостаточно. Я – химик по образованию, но стреляю хорошо с детства.

КТО ТАМ?

Из тех, кто служил рядом со мной, не прятался никто. Был у нас даже один сельский голова из Николаевской области. У них в селе разносили повестки, и люди начали возмущаться: почему, мол, и сам не идет, и сын его тоже. Он психанул, все бросил и пошел сам. Ему 47, медик по образованию. Он самый старший был на моем блокпосту. А в части служили и шестидесятилетние – призваны по мобилизации. По профессии были водители, частные предприниматели, кто работал на заводах, в порту, и безработные были.

Среди мобилизованных встречались люди с разными убеждениями. У них же нет выбора: идти или не идти. Военкомат призвал. Были и добровольцы. Многие хотели, а кто и не хотел, тоже служат нормально. Правда, на следующую ротацию не знаю, где людей будут брать. С таким обеспечением, отношением со стороны командования, не хотят люди идти. Именно поэтому, а не потому что там стреляют. Многие, наоборот, стремятся туда поближе, за адреналином, проверить себя, ну и освободить территории.

ЖРЕБИЙ БРОШЕН

Из части в зону АТО должны были отправить нескольких офицеров, и среди командиров взводов выбирали тех, кому ехать. Большого желания не было ни у кого. Я говорил: «Добровольно не поеду, но если покажете на меня пальцем – соглашусь». Ну и решили кинуть жребий. Я предложил, я его и вытащил.

С 11 мая до 12 июля (63 суток) выполняли боевую задачу в зоне АТО. Стояли на блокпосту под Мариуполем, прикрывали тыл и подъезды к городу окольными путями. Задача была – не пропускать тех, кого не надо, чтобы не провозили оружие, взрывчатку.

Прямых обстрелов конкретно нашего блокпоста не было, а неподалеку снаряды взрывались: хорошо слышно и видно, то есть, почувствовали войну.

Кроме автоматов, было и другое оружие: ответить было чем, но смотря кому. Какой-то небольшой группе вооруженных людей – да. А если бы обстреливали посерьезней, долго бы не продержались…

ЖИТЬЕ-БЫТЬЕ НА БЛОКПОСТУ

Условия полевые, под землей жили, в вырытом блиндаже. Когда жарко, там нечем было дышать, плесень, и я спал на улице. Рыли себе такие небольшие ямки, и в них спали.

Питались, в основном, картошкой и тушенкой, макаронами – два месяца. Иногда волонтеры снабжали – местные, мариупольские. Привозили какую-то еду, воду питьевую. Ну и сами покупали в Мариуполе. Там банкоматы есть. Готовили.

От детей приходили письма. Много было детских рисунков развешано теми, кто перед нами стоял: «Спасибо за мир», «Возвращайтесь скорей». Это помогает, это приятно, придает какой-то уверенности и сил.

Волонтеры приносили крестики. Там даже некрещеные и атеисты крестились.

Передавали по связи, что рядом – диверсионные группы. Мы были начеку, но вплотную не встречались. Несколько раз передавали, что в нашем районе действуют столько-то человек. Приходилось бдить.

ШКОЛА ЖИЗНИ

Там есть чему поучиться, как минимум, выживанию в экстремальных условиях: добыть еду и так далее. Перестал бояться пауков и всякой такой нечисти. Я с ними два месяца спал в одной землянке и привык. Нормально.

Было постоянное психологическое напряжение, чувство опасности – неизвестно откуда. Особенно, когда ходили в разведку, в дозоры. Напарник мой и в ротации был, и в плену, много чего повидал. Мы с ним вдвоем ходили, проверяли, когда видели какое-то движение в посадке, за посадкой. Страшно было. Потом привык.

СМЕШНО И СТРАШНО

Был инцидент, задержали одного, думали лазутчик, а он оказался наркоманом, который сажал коноплю недалеко от наших позиций. Сначала не поняли кто это, что это – потом разобрались.

Еще прикол. Когда мой напарник был в плену, то сепаратист у него спросил: «Ты откуда?» Он: «С Николаева», – а тот не знает, где это. Он: «Как, ты не слышал про Николаев? Это ж не село какое-нибудь, а областной центр». «Нет, – говорит, – не знаю. Не слышал никогда». «А чего хотите добиться?». Отвечает: «Мы до Львова дойдем!». «Как ты собрался до Львова, если не знаешь даже, где Николаев? А до Львова зачем?». Объяснить не может. Там много людей, которые вообще не представляют, что делают. Зарабатывают на еду, это да.

Кадровые офицеры российской армии там есть. Наши, побывавшие в плену, с ними общались, причем те даже не скрывали: да, военные, да, российская армия. Каждый за свое воюет: кто по приказу, кто за идею, но это не добровольцы.

ВЗАИМОПОМОЩЬ

Местные жители приходили к нам на блокпост, общались. Из сельсовета, как правило, дважды в день проезжали мимо нас, помогали. Допустим, когда родители посылки передавали с продуктами, одна женщина, секретарь из сельсовета, получала их и привозила нам, чтобы мы не ехали аж в Мангуш. Подвозили в магазин. Были случаи, наоборот, когда мы помогали. Много консервов отдавали местным: тушенку, которую есть уже не могли, или сгущенку. Передавали сельсовету, а они уже распределяли среди своих. Также волонтерам передавали сухпайки, а они – нуждающимся. Там немало людей, которые многого не могут себе позволить.

ЧЕМ ДЫШИТ МАРИУПОЛЬ?

Общались с местными жителями. Кто в этих селах вокруг нас, все настроены проукраински. Относились к нам очень хорошо, помогали. Конечно, в городе были и такие, кто высказывался против. В Мариуполе мы почувствовали, что есть и другая позиция, хотя по всему городу флагов и символики больше чем в Киеве сейчас. Они под ДНРом месяц побыли и поняли, что Украина все-таки лучше.

ВОЛОНТЕРЫ

В армии то одного, то другого не хватает. Проблемы со снабжением. Например, продукты. То, что мы видели, как перегружалось, до нас не доходило. Куда оно девалось с базы в Мариуполе, понятия не имею.

Когда в армию отправляли, еще не было понятно, а на месте стало видно, что напряг. Если что-то есть, то в плачевном состоянии. Да, были бронежилеты, но без разгрузки – такая жилетка с карманами, куда можно вставлять боекомплект, патроны, гранаты.

Форму я сам себе покупал. Штаны и куртка есть, но в них невозможно находиться, они «стеклянные». Берцы выдали одни – на зиму, весну, лето и осень, но я в них не хожу. У меня – свои. Одни дали волонтеры, другие остались еще с военной кафедры.

С экипировкой южноукраинские волонтеры помогли, очень много чего передали: каску, бронежилет. Это когда уже в АТО собирался.

Я передал родителям, чего не хватает. Договорились с волонтерами двух организаций – «Мирное небо» и «Миротворец», спасибо им. Думаю, если бы не волонтеры, то война бы давно закончилась, и не в нашу пользу. Передают все: от еды, до носков. Разве что оружие пока не поставляют, а техникой снабжают.

На блокпосту ночью абсолютная темень. В селах света ночью нет, у нас – тем более. Приборов ночного видения сначала не было, но потом родственники моих кумовей из Бучи под Киевом купили и передали. Прибор очень помогал нам по ночам.

НАСТРОЕНИЯ

Мысли разные. Но есть чувство легкости на душе от ощущения выполненного долга. Удовлетворение, да. Было бы тяжело, если б я прятался, не хотел бы этого. Понимаю, что должен служить. Не хочу, чтобы распространялось это дальше, поэтому и поехал. Могут, конечно, еще раз послать в АТО на следующую ротацию, но конкретно не знаю. 

Продолжаться это может, что-то мне так кажется, года четыре. Если по-умному, можно было бы все закончить, пока не появилась российская армия. В первые недели конфликта были там непонятно кто, им россияне только оружие поставляли. Никакая шайка бандитов, как бы они хорошо ни были организованы, не пойдет против целого государства.

Лариса МИНИНА 

Читайте только лучшее: подпишитесь на Telegram-канал "Барометр".